D-гиповитаминоз в клинике менопаузальных расстройств: возможности коррекции

Введение. Значимую часть жизни современной женщины занимает постменопаузальный период. Персистирование клиники менопаузальных расстройств может сочетаться с состоянием гиповитаминоза D, которое в свою очередь может дополнительно усугублять имеющиеся симптомы. Одним из фармакологических подходов к коррекции менопаузальных расстройств может являться дотация витамина D.

Цель. Оценить вклад гиповитаминоза D в клинику менопаузальных расстройств; определить клиническую эффективность применения колекальциферола у пациенток поздней постменопаузы, проживающих в Екатеринбурге.

Материалы и методы. В исследовании в период с 2018 по 2021 г. приняли участие 144 пациентки в поздней постменопаузе – от 56 до 79 лет, проживающие на территории Екатеринбурга и не нуждающиеся в посторонней помощи в повседневной жизни. Изучены параметры антропометрии, выраженность модифицированного менопаузального индекса, госпитальная шкала тревоги и депрессии, краткая шкала оценки психического статуса, оценка уровня 25(OH)D сыворотки (хемилюминесцентный иммунный анализ; Access 2, Beckman Coulter, США). Оценка клинической эффективности применения колекальциферола проведена у 68 пациенток в дизайне проспективного когортного исследования. Использовалась мицеллированная водорастворимая форма колекальциферола в стандартных дозах, рекомендованных Российской ассоциацией эндокринологов.

Результаты. Дефицит и недостаточность витамина D ассоциируются с повышенными параметрами массы тела (p = 0,048), окружности талии (p = 0,018) и бедер (p = 0,016), повышением случаев регистрации снижения работоспособности (p = 0,046) и субклинически выраженных симптомов тревоги (p = 0,033). Дотация стандартных лечебных и поддерживающих доз колекальциферола в течение 6 мес. способствовала значимой редукции нейровегетативного компонента модифицированного менопаузального индекса в 54,4% случаев (p = 0,035) и улучшению параметров когнитивной функции в 50,0% случаев (p = 0,023) у пациенток в поздней постменопаузе.

Заключение. Применение адекватных доз колекальциферола может рассматриваться как важный компонент комплексной терапии женщин в позднем постменопаузальном периоде.

1. Сухих ГТ, Сметник ВП, Андреева ЕН, Балан ВЕ, Гависова АА, Григорян ОР и др. Менопаузальная гормонотерапия и сохранение здоровья женщин в зрелом возрасте: клинические рекомендации (протокол лечения). М.; 2015. 54 c. Режим доступа: https://minzdrav.kamgov.ru/files/56c63e6b99bc36.42208424.pdf.

2. Lee SR, Cho MK, Cho YJ, Chun S, Hong SH, Hwang KR et al. The 2020 Menopausal Hormone Therapy Guidelines. J Menopausal Med. 2020;26(2):69–98. https://doi.org/10.6118/jmm.20000.

3. Harlow SD, Gass M, Hall JE, Lobo R, Maki P, Rebar RW et al. Executive summary of the Stages of Reproductive Aging Workshop + 10: addressing the unfinished agenda of staging reproductive aging. Menopause. 2012;19(4):387–395. https://doi.org/10.1097/gme.0b013e31824d8f40.

4. Адамян ЛВ, Андреева ЕН, Аполихина ИА, Артымук ЕВ, Ашрафян ЛА, Балан ЕВ и др. Менопауза и климактерическое состояние у женщины: клинические рекомендации. М.; 2021. 80 с. Режим доступа: https://cr.minzdrav.gov.ru/recomend/117_2.

5. Freeman EW, Sammel MD, Lin H, Liu Z, Gracia CR. Duration of menopausal hot flushes and associated risk factors. Obstet Gynecol. 2011;117(5):1095–1104. https://doi.org/10.1097/AOG.0b013e318214f0de.

6. Lerchbaum E. Vitamin D and menopause – a narrative review. Maturitas. 2014;79(1):3–7. https://doi.org/10.1016/j.maturitas.2014.06.003.

7. Caniggia A, Lorè F, di Cairano G, Nuti R. Main endocrine modulators of vitamin D hydroxylases in human pathophysiology. J Steroid Biochem. 1987;27(4-6):815–824. https://doi.org/10.1016/0022-4731(87)90154-3.

8. Buchanan JR, Santen R, Cauffman S, Cavaliere A, Greer RB, Demers LM. The effect of endogenous estrogen fluctuation on metabolism of 25-hydroxyvitamin D. Calcif Tissue Int. 1986;39(3):139–144. https://doi.org/10.1007/BF02555109.

9. Cheema C, Grant BF, Marcus R. Effects of estrogen on circulating “free” and total 1,25-dihydroxyvitamin D and on the parathyroid-vitamin D axis in postmenopausal women. J Clin Invest. 1989;83(2):537–542. https://doi.org/10.1172/JCI113915.

10. Gilad LA, Bresler T, Gnainsky J, Smirnoff P, Schwartz B. Regulation of vitamin D receptor expression via estrogen-induced activation of the ERK 1/2 signaling pathway in colon and breast cancer cells. J Endocrinol. 2005;185(3):577–592. https://doi.org/10.1677/joe.1.05770.

11. MacLaughlin J, Holick MF. Aging decreases the capacity of human skin to produce vitamin D3. J Clin Invest. 1985;76(4):1536–1538. https://doi.org/10.1172/JCI112134.

12. Holick MF, Matsuoka LY, Wortsman J. Age, vitamin D, and solar ultraviolet. Lancet. 1989;2(8671):1104–1105. https://doi.org/10.1016/s0140-6736(89)91124-0.

13. Liel Y, Shany S, Smirnoff P, Schwartz B. Estrogen increases 1,25-dihydroxyvitamin D receptors expression and bioresponse in the rat duodenal mucosa. Endocrinology. 1999;140(1):280–285. https://doi.org/10.1210/endo.140.1.6408.

14. Polisseni AF, Andrade AT, Ribeiro LC, Castro IQ, Brandão M, Polisseni F, de Oliveira Guerra M. Effects of a continuous-combined regimen of lowdose hormone therapy (oestradiol and norethindrone acetate) and tibolone on the quality of life in symptomatic postmenopausal women: a double-blind, randomised study. Maturitas. 2013;74(2):172–178. https://doi.org/10.1016/j.maturitas.2012.11.001.

15. Пестрикова ТЮ, Ачинская ТВ. Возможности и перспективы применения колекальциферола в терапии климактерического синдрома у пациенток на фоне дефицита витамина D. Consilium Medicum. 2020;22(6):38–44. Режим доступа: https://consilium.orscience.ru/2075-1753/article/view/95287/.

16. Морозова ЮЕ, Тарасова МА. Физиологическая роль витамина D и значение его дефицита в патогенезе климактерического синдрома. Журнал акушерства и женских болезней. 2018;67(3):74–82. https://doi.org/10.17816/JOWD67374-82.

17. Озолиня ЛА, Савченко ТН, Сафонина МС, Оверко АВ. Значение витамина D для здоровья женщин перименопаузального периода. Медицинский совет. 2020;(13):84–90. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2020-13-84-90.

18. Сметник ВП, Ткаченко НМ, Глезер ГА, Москаленко НП. Климактерический синдром. М.: Медицина; 1988. 288 с.

19. Folstein MF, Folstein SE, McHugh PR. “Mini-mental state”. A practical method for grading the cognitive state of patients for the clinician. J Psychiatr Res. 1975;12(3):189–198. https://doi.org/10.1016/0022-3956(75)90026-6.

20. Bjelland I, Dahl AA, Haug TT, Neckelmann D. The validity of the Hospital Anxiety and Depression Scale. An updated literature review. J Psychosom Res. 2002;52(2):69–77. https://doi.org/10.1016/s0022-3999(01)00296-3.

21. Пигарова ЕА, Рожинская ЛЯ, Белая ЖЕ, Дзеранова ЛК, Каронова ТЛ, Ильин АВ и др. Клинические рекомендации Российской ассоциации эндокринологов по диагностике, лечению и профилактике дефицита витамина D у взрослых. Проблемы эндокринологии. 2016;62(4):60–84. https://doi.org/10.14341/probl201662460-84.

22. Hilger J, Friedel A, Herr R, Rausch T, Roos F, Wahl DA et al. A systematic review of vitamin D status in populations worldwide. Br J Nutr. 2014;111(1):23–45. https://doi.org/10.1017/S0007114513001840.

23. Hagenau T, Vest R, Gissel TN, Poulsen CS, Erlandsen M, Mosekilde L, Vestergaard P. Global vitamin D levels in relation to age, gender, skin pigmentation and latitude: an ecologic meta-regression analysis. Osteoporos Int. 2009;20(1):133–140. https://doi.org/10.1007/s00198-008-0626-y.

24. Суплотова ЛА, Авдеева ВА, Пигарова ЕА, Рожинская ЛЯ, Каронова ТЛ, Трошина ЕА. Первое российское многоцентровое неинтервенционное регистровое исследование по изучению частоты дефицита и недостаточности витамина D в Российской Федерации у взрослых. Терапевтический архив. 2021;93(10):1209–1216. https://doi.org/10.26442/00403660.2021.10.201071.

25. Мокроносова МА, Денисов ДГ, Желтикова ТМ. Климатогеографические и сезонные особенности статуса витамина D (25(OH)D) у пациентов в России. Медицинский совет. 2019;(12):171–176. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2019-12-171-176.

26. Hajhashemy Z, Foshati S, Saneei P. Relationship between abdominal obesity (based on waist circumference) and serum vitamin D levels: a systematic review and meta-analysis of epidemiologic studies. Nutr Rev. 2022;80(5):1105–1117. https://doi.org/10.1093/nutrit/nuab070.

27. Wortsman J, Matsuoka LY, Chen TC, Lu Z, Holick MF. Decreased bioavailability of vitamin D in obesity. Am J Clin Nutr. 2000;72(3):690–693. https://doi.org/10.1093/ajcn/72.3.690.

28. Zeleke BM, Bell RJ, Billah B, Davis SR. Vasomotor and sexual symptoms in older Australian women: a cross-sectional study. Fertil Steril. 2016;105(1):149–155.e1. https://doi.org/10.1016/j.fertnstert.2015.09.017.

29. Casper RF, Yen SS. Neuroendocrinology of menopausal flushes: an hypothesis of flush mechanism. Clin Endocrinol (Oxf). 1985;22(3):293–312. https://doi.org/10.1111/j.1365-2265.1985.tb03243.x.

30. Freedman RR, Krell W. Reduced thermoregulatory null zone in postmenopausal women with hot flashes. Am J Obstet Gynecol. 1999;181(1):66–70. https://doi.org/10.1016/s0002-9378(99)70437-0.

31. Rapkin AJ. Vasomotor symptoms in menopause: physiologic condition and central nervous system approaches to treatment. Am J Obstet Gynecol. 2007;196(2):97–106. https://doi.org/10.1016/j.ajog.2006.05.056.

32. Archer DF, Sturdee DW, Baber R, de Villiers TJ, Pines A, Freedman RR et al. Menopausal hot flushes and night sweats: where are we now? Climacteric. 2011;14(5):515–528. https://doi.org/10.3109/13697137.2011.608596.

33. Arslanca T, Korkmaz H, Arslanca SB, Pehlivanoglu B, Celikel Ö. The Relationship between Vitamin D and Vasomotor Symptoms During the Postmenopausal Period. Clin Lab. 2020;66(7). https://doi.org/10.7754/Clin.Lab.2019.191116.

34. Cass WA, Smith MP, Peters LE. Calcitriol protects against the dopamineand serotonin-depleting effects of neurotoxic doses of methamphetamine. Ann N Y Acad Sci. 2006;1074:261–271. https://doi.org/10.1196/annals.1369.023.

35. Popova NK, Ilchibaeva TV, Naumenko VS. Neurotrophic Factors (BDNF and GDNF) and the Serotonergic System of the Brain. Biochemistry (Mosc). 2017;82(3):308–317. https://doi.org/10.1134/S0006297917030099.

36. Pozzi F, Aloe L, Frajese GV, Frajese G. Vitamin D (Calcifediol) Supplementation Modulates NGF and BDNF and Improves Memory Function in Postmenopausal Women: a Pilot Study. Research in Endocrinology. 2013:552758. https://doi.org/10.5171/2013.552758.

37. Cass WA, Peters LE, Fletcher AM, Yurek DM. Evoked dopamine overflow is augmented in the striatum of calcitriol treated rats. Neurochem Int. 2012;60(2):186–191. https://doi.org/10.1016/j.neuint.2011.11.010.

38. Sabir MS, Haussler MR, Mallick S, Kaneko I, Lucas DA, Haussler CA et al. Optimal vitamin D spurs serotonin: 1,25-dihydroxyvitamin D represses serotonin reuptake transport (SERT) and degradation (MAO-A) gene expression in cultured rat serotonergic neuronal cell lines. Genes Nutr. 2018;13:19. https://doi.org/10.1186/s12263-018-0605-7.

39. Patrick RP, Ames BN. Vitamin D hormone regulates serotonin synthesis. Part 1: relevance for autism. FASEB J. 2014;28(6):2398–2413. https://doi.org/10.1096/fj.13-246546.

40. Калуев АВ, Еремин КО, Туохимаа П. Механизмы нейропротекторного действия витамина Д3. Мини-обзор. Биохимия. 2004;69(7):907–911. Режим доступа: https://biochemistrymoscow.com/ru/archive/2004/69-07-0907/.

41. Изможерова НВ, Попов АА, Рябинина АВ, Вихарева АA, Сафьяник ЕА, Спевак АВ. Клинико-функциональные особенности и коморбидность пациенток постменопаузального периода на фоне приема низких доз холекальциферола. Уральский медицинский журнал. 2022;21(1):48–56. https://doi.org/10.52420/2071-5943-2022-21-1-48-56.