Вирусные пандемии продемонстрировали, что инфицированные беременные женщины находятся в группе риска по неблагоприятному течению беременности. Современные данные подтверждают, что иммунная система беременной претерпевает трансформацию, необходимую для поддержания беременности и роста плода. Вирус папилломы человека (ВПЧ) отличается высокой распространенностью, при этом его роль в неблагоприятных исходах беременности и репродуктивных потерях является крайне противоречивой. Около 90% случаев персистирующей папилломавирусной инфекции (ПВИ) элиминирует в течение одного-двух лет. Роль иммунной системы в элиминации и персистенции ПВИ является доказанной, однако до настоящего времени нет четкого понимания механизмов ускользания ВПЧ от иммунного надзора. При этом иммунные механизмы, лежащие в основе персистенции ПВИ, являются патогенетическим базисом для формирования механизмов бесплодия, невынашивания и патологии беременности. Генетический полиморфизм матери и развивающегося плода, персистирующие типы ВПЧ и микробный пейзаж являются модулирующими факторами с невыясненным вкладом при переходе количества привносимых влияний на качественное изменение биологического состояния. Проанализированные авторами данные зарубежных и российских научных исследований свидетельствуют, что своевременная и адекватная терапия ПВИ может быть вкладом в сохранение репродуктивного потенциала и предотвращение акушерских потерь. Современный подход к лечению персистирующей ПВИ предполагает применение противовирусной и иммуномодулирующей терапии. Инозин пранобекс благодаря своим иммуномодулирующим и противовирусным свойствам используется для лечения вирусных заболеваний, таких как ВПЧ, вирусы простого герпеса, цитомегалии, вирус Эпштейна – Барр и грипп.

Одной из ведущих причин нарушения функции сперматозоидов является оксидативный стресс. Избыточная концентрация активных форм кислорода приводит к повреждению мембран сперматозоидов и нарушению целостности их ДНК, что отражается не только на вероятности наступления беременности естественным путем, но и на результатах применения вспомогательных репродуктивных технологий и риске невынашивания беременности. Сперматозоиды крайне уязвимы перед оксидативным стрессом, учитывая ограниченный функциональный запас их антиоксидантных систем и аппарата репарации ДНК. Часто причиной появления активных форм кислорода являются факторы образа жизни, большинство из которых являются модифицируемыми. Как модификация образа жизни, так и применение антиоксидантных биологически активных добавок являются адекватными и совместимыми друг с другом способами борьбы с мужским бесплодием, ассоциированным с оксидативным стрессом. Поиск других внутренних и внешних источников активных форм кислорода, выявление этиологии оксидативного стресса и  лечение соответствующих заболеваний необходимы для успешной регуляции окислительно- восстановительных процессов в мужской репродуктивной системе в клинической практике, что необходимо не только для преодоления бесплодия, но и для предотвращения индуцированных эпигенетических нарушений у последующих поколений. В статье проанализированы молекулярные механизмы мужского идиопатического бесплодия. Авторы предлагают обзор способов предотвращения оксидативного стресса как одной из причин субфебрильности. В статье представлен обзор средств современной фармакотерапии, а также возможностей устранения последствий влияния активных форм кислорода на сперматогенез и мужскую репродуктивную систему в целом.

Вопрос сохранения репродуктивной функции у пациенток, больных раком шейки матки, приобретает все большую значимость в условиях современных возможностей ранней диагностики и лечения. Для пациенток с диагностированным раком шейки матки разработаны различные методы с установленной эффективностью - от транспозиции яичников до криоконсервации ооцитов, эмбрионов и тканей яичника. Тем не менее приоритетность и порядок действий при обращении таких пациенток остаются неясными, из-за чего возникают сложности с определением тактики лечения.

В данной статье представлен клинический случай сохранения репродуктивного материала у молодой пациентки, перенесшей транспозицию яичников. Обсуждаются особенности проведения у таких пациенток контролируемой овариальной стимуляции и забора ооцитов, а также результативность данных процедур в сравнении с проведением аналогичного лечения до транспозиции. В данном случае у пациентки с транспонированными яичниками в результате проведения КОС было получено 3 ооцита (против 20 у пациентки со сходным клиническим и гинекологическим анамнезом, но до проведения транспозиции яичников). Учитывая особенности, затрудняющие получение репродуктивного материала после транспозиции яичников, мы рекомендуем рассматривать возможность проведения криоконсервации ооцитов или эмбрионов до проведения транспозиции у пациенток, больных раком шейки матки. При наличии достаточного времени до лечения основного заболевания данная тактика может повысить эффективность сохранения репродуктивного материала и улучшить перспективы получения генетического потомства в будущем, после лечения основного заболевания.

Обзор литературы посвящен применению корифоллитропина альфа для стимуляции яичников в программах вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) у различных групп пациенток. Корифоллитропин альфа - это препарат гонадотропинов, имеющий пролонгированную ФСГ-активность. Основное отличие корифоллитропина альфа от других гонадотропинов - более высокий уровень пикового ФСГ, что приводит к рекрутингу большего числа фолликулов. Другой особенностью является невозможность коррекции дозы гонадотропинов в течение первых дней стимуляции яичников. В отличие от традиционных показа-ний/противопоказаний к гонадотропинам, использование корифоллитропина не рекомендовано в сочетании с агонистами ГнРГ, а также у пациенток с синдромом поликистозных яичников.

Проведен анализ данных целесообразности и эффективности использования корифоллитропина альфа у пациенток с различными вариантами овариального ответа в программах ВРТ. Большинство исследователей сходятся во мнении, что использование корифоллитропина альфа может быть рекомендовано для пациенток с предполагаемым бедным или нормальным ответом яичников. Использование корифоллитропина альфа у пациенток с предполагаемым избыточным ответом на стимуляцию яичников возможно в тех случаях, когда не предполагается перенос эмбриона: в циклах донации ооцитов/витрификации собственных ооцитов или в циклах «freeze-all».

Значимым преимуществом использования корифоллитропина альфа для пациенток - доноров ооцитов является однократное введение препарата, которое можно осуществить в медицинской организации, что снижает риск несоблюдения назначений. Использование корифоллитропина альфа в протоколах с агонистами ГнРГ требует проведения дальнейших исследований: во-первых, корифоллитропин альфа не имеет ЛГ-компонента, во-вторых, в данном протоколе нет возможности провести замену триггера овуляции при высоком риске ранней формы синдрома гиперстимуляции яичников.

Введение. От 30 до 50% женщин с эндометриозом предъявляют жалобы на бесплодие. Частота бесплодия при всех локализациях эндометриоза примерно в 3-4 раза превышает частоту бесплодия в популяции.

Цель. Оценить гормональный профиль пациенток с глубоким инфильтративным эндометриозом (ГИЭ) на основе изучения уровня АМГ, ФСГ, ЛГ, прогестерона, эстрадиола, пролактина в сыворотке периферической крови, провести сравнительный анализ уровня данных гормонов в группах пациенток с ГИЭ и трубно-перитонеальным бесплодием.

Материалы и методы. Основную группу исследования составили 99 пациенток репродуктивного возраста (от 18 до 40 лет) с ГИЭ, группу сравнения - 18 пациенток с трубно-перитонеальным бесплодием. В дальнейшем пациентки основной группы были разделены на 2 подгруппы: подгруппа IA - ГИЭ с поражением толстой кишки (n = 63), подгруппа IB - ГИЭ без поражения толстой кишки (n = 36).

Результаты и обсуждение. Выявлено значимое снижение уровня АМГ у пациенток с ГИЭ. Так, уровень АМГ в основной группе и группе сравнения составил соответственно 1,80 и 3,28 нг/мл (р = 0,01). При этом в подгруппе 1А наблюдалось более выраженное снижение уровня АМГ (1,37 нг/мл), чем в группе сравнения (р = 0,003). В подгруппе IB, где медиана уровня АМГ составила 2,50 нг/мл, значимых различий с группой сравнения получено не было (р = 0,14).

Оценка уровня антимюллерова гормона как наиболее точного маркера овариального резерва выявила его значимое снижение у пациенток с ГИЭ, более выраженное в группе с колоректальным эндометриозом. Каждая третья пациентка c ГИЭ имела уровень АМГ менее 1, что является фактором риска «бедного» ответа на стимуляцию яичников, согласно Болонским критериям.

Заключение. Согласно результатам нашего исследования, пациентки с ГИЭ имели значительное снижение уровня АМГ по сравнению с пациентками с трубно-перитонеальным бесплодием и лапароскопически подтвержденным отсутствием эндометриоза.

История открытия витамина D (VD) перешагнула 100-летний рубеж. Изначально дефицит VD ассоциировали с развитием рахита у детей. Позже на основании ряда исследований было установлено, что дефицит VD является фактором риска остеопороза у мужчин и женщин. Однако традиционное представление о VD как об основном регуляторе кальциево-фосфорного обмена за последние два десятилетия претерпело кардинальные изменения. Предпосылкой к пересмотру роли VD и спектра его биологических свойств явилась идентификация распределения его специфических рецепторов в организме. Рецепторы VD экспрессируются в кишечнике, щитовидной и паращитовидных железах, почках, яичниках, матке, плаценте, гипоталамусе, гипофизе и играют жизненно важную роль не только в гомеостазе кальция. В соответствии с этим был модифицирован перечень органов - мишеней для действия VD. Недостаточность VD, исчисляющаяся пандемическими масштабами, является фактором, повышающим риск развития не только остеопороза, но и целого ряда других заболеваний. Наблюдательные и эпидемиологические исследования показали, что нарушения репродуктивной системы очень часто сочетаются с недостаточностью/дефицитом VD. Последующие научные изыскания, направленные на установление роли VD в формировании той или иной патологии репродуктивной системы, продемонстрировали весьма неоднозначные результаты. VD признан неотъемлемым компонентом поддержания репродуктивного здоровья женщины. Конечно, наличие установленной ассоциации не является доказательством причинно-следственной связи, и в силу этого существует необходимость проведения дополнительных испытаний. Данный обзор посвящен влиянию VD на функцию яичников и формированию различных дисфункциональных состояний.

Фолиевая кислота (витамин B9) - водорастворимый витамин, необходимый для формирования, роста и развития кровеносной и иммунной систем. Ее дефицит является значимым фактором риска развития дефектов нервной трубки плода. Широкое внедрение препаратов и пищевых добавок, содержащих фолиевую кислоту, при подготовке к беременности и в первом триместре позволило значительно снизить частоту формирования дефектов нервной трубки плода.

Согласно существующим на сегодняшний день рекомендациям, прием фолиевой кислоты в дозировке 0,4 мг в сутки показан пациенткам, планирующим беременность, в течение 6 мес. до зачатия и в первом триместре беременности. Прием фолиевой кислоты в дозировке 4 мг показан пациенткам с дефектом нервной трубки плода в анамнезе.

Также существуют другие факторы риска развития дефектов нервной трубки плода. К ним относят семейный анамнез, ожирение, синдром мальабсорбции, полиморфизмы генов фолатного цикла, курение, употребление наркотиков, сахарный диабет (прегестационный), а также иные хронические заболевания. Определение необходимой дозировки фолиевой кислоты у пациенток с указанными факторами риска по-прежнему требует обсуждения и проведения клинических исследований.

Помимо дефектов нервной трубки, прием фолиевой кислоты связан со снижением риска формирования других пороков развития: атрезии пищевода, конотрункальных пороков сердца, волчьей пасти, пороков развития мочевыводящих путей и омфа-лоцеле, частоты некоторых поведенческих аномалий, в частности гиперактивности. Крайне важным является информирование населения о необходимости планирования беременности.

В статье представлены данные о клинико-патогенетических вариантах задержки роста плода (ЗРП). ЗРП относится к типичным клиническим проявлениям больших акушерских синдромов, ассоциирована с высокой перинатальной заболеваемостью и оказывает значимое влияние на качество и продолжительность жизни человека. Сделан акцент на различиях патогенеза, особенностях прогнозирования, диагностики, акушерской тактики и оценке перинатальных исходов при раннем и позднем фенотипе ЗРП. В обзор включены материалы отечественной и зарубежной научной литературы, найденной в eLibrary и PubMed по данной теме, опубликованной за последние 10 лет. Обсуждается роль становления эмбрио(фето)плацентарной системы под влиянием действующих периконцепционных факторов риска в реализации различных фенотипов ЗРП. Анализ литературы показывает, что генетически, эпигенетически детерминированный потенциал роста плода в ходе беременности меняется в зависимости от материнских, плацентарных и плодовых факторов, которые в итоге и определяют конечные массаростовые показатели новорожденного. В дискуссионном плане рассмотрены вопросы информативности клинических и лабораторно-инструментальных предикторов, диагностических критериев, выбора рациональной акушерской тактики при ЗРП различных сроков манифестации. Представлены убедительные данные по перинатальным и отдаленным последствиям внутриутробной задержки роста. Патогенетический вариант ЗРП определяет особенности функционирования иммунной системы, оказывает существенное влияние на программирование метаболических и эндокринных процессов, формирование структур головного мозга плода. Выделение беременных группы риска по развитию ЗРП различных сроков манифестации, своевременная диагностика, выбор срока и метода родоразрешения должны соответствовать основным направлениям «4П-модели» современной медицины и представлять собой целостную предиктивную, превентивную и персонифицированную систему обследования и наблюдения, основанную на данных доказательной медицины и требованиях практического акушерства и перинатологии.

Обзор посвящен причинам и последствиям нутритивного дефицита в рационе беременной, а также возможностям его восполнения. Доказано, что недостаточное потребление витаминов и минералов во время беременности сопровождается нехваткой поступления питательных веществ к плоду, что может стать причиной задержки его роста, рождения ребенка с низкой массой и других акушерских и перинатальных осложнений.

Согласно проанализированным руководствам и рекомендациям, при беременности потребность организма в витаминах и минеральных веществах возрастает минимум в 2 раза. Увеличивают эту потребность неблагоприятные экологические воздействия, ряд заболеваний желудочно-кишечного тракта и печени, длительно протекающие заболевания, антибактериальная терапия и т. д.

При этом достаточная нутритивная поддержка плода - результат нескольких этапов. К ним относят кратность материнского приема пищи, наличие питательных веществ в продуктах и способность плаценты эффективно транспортировать субстраты для плода. Наиболее рекомендуемым для потребления витамином при беременности является фолиевая кислота, отдельно или в сочетании с другими витаминами группы В, поскольку ее дефицит приводит к врожденным дефектам у ребенка.

Авторы представленного обзора проанализировали ряд крупных исследований, проведенных в течение последнего десятилетия, в результате которых беременным был рекомендован прием железа и фолиевой кислоты вне зависимости от типа питания, поскольку они обладают доказанными положительными эффектами на течение и исход беременности.

Фолиевую кислоту, согласно существующим рекомендациям, обязательно назначать каждой беременной женщине в форме таблеток по 400 мкг ежедневно вне зависимости от ее рациона. Другими наиболее важными и необходимыми беременной женщине витаминами являются: витамины А, С, Д, Е, К, В1, В2, В6, В12 РР, пантотеновая кислота, биотин.

Функциональный запор является привычной проблемой во время беременности и в послеродовом периоде. В последние годы специалисты уходят от классических общих определений запора, предпочитая персонализированную оценку изменения частоты дефекации у каждого пациента в отдельности. Данное состояние относится не только к медицинским проблемам, но и факторам, влияющим на качество жизни пациенток. Функциональный запор имеет полиэтиологическую природу, включающую физиологические анатомические изменения желудочно-кишечного тракта во время беременности, а также гормональные изменения. Своевременное выявление и коррекция данного состояния являются одной из важнейших составляющих ведения беременности врачом акушером-гинекологом. Многие специалисты отмечают недооцененность данной проблемы. Также отмечается отсутствие общепринятых объективных методов сбора данных об изменении характера и частоты дефекации у пациенток. В данном обзоре освещена актуальная информация по указанной тематике, приведены рекомендации по образу жизни во время беременности и в послеродовом периоде, немедикаментозной и медикаментозной коррекции констипации. Многие зарубежные и российские авторы отмечают эффективность применения препаратов на основе пикосульфата натрия, который за короткое время ускоряет пассаж кала. Пикосульфат натрия может применяться во втором и третьем триместрах и на протяжении всего послеродового периода и лактации. Комплексная коррекция факторов, провоцирующих функциональный запор, снижает риски развития заболеваний толстой кишки у беременных женщин и рожениц.

Введение. Преждевременные роды (ПР), осложненные преждевременным разрывом плодных оболочек (ПРПО), продолжают оставаться в центре внимания акушеров-гинекологов и неонатологов в связи с высокими показателями перинатальной заболеваемости и смертности.

Цель исследования: выявить особенности течения пуэрперия при преждевременных родах с длительным безводным промежутком.

Материалы и методы. Проведено одномоментное когортное сравнительное исследование течения и исходов ПР, осложненными ПРПО и безводным промежутком более 12 ч (1-я группа: n = 153), и спонтанных ПР при безводном промежутке менее 12 ч (2-я группа: n = 408). Подробно изучены анамнестические данные, особенности течения беременности, родов, послеродового периода, осложнения пуэрперия и заболеваемость новорожденных.

Результаты и обсуждение. Беременность в 1-й группе значительно чаще протекала на фоне острых респираторных заболеваний (ОРВИ - в 2 раза), кольпита (в 2,6 раза), чаще осложнялась угрожающим прерыванием (в 1,3 раза), развитием истмико-цервикальной недостаточности (в 1,3 раза) и хориоамнионита (в 5,7 раза). Установлено, что в группе пациенток с длительным безводным промежутком статистически значимо в послеродовом периоде повышался риск развития гипертермии (в 2 раза - до 49,7%), субинволюции матки (в 1,5 раза - до 25,5%), позднего гипотонического кровотечения (в 13 раз - до 6,5%), эндометрита (в 4 раза - до 3,9%), увеличивая вероятность генерализации инфекции и гистерэктомии до 1,3%.

Заключение. Результаты проведенного исследования еще раз подтвердили негативное влияние длительного безводного промежутка на заболеваемость новорожденных при ПР. Кроме того, получены данные о повышении риска реализации гнойносептической инфекции в пуэрперальном периоде после ПР, осложненных ПРПО и длительным безводным промежутком. Все вышеизложенное свидетельствует о необходимости проведения дальнейших исследований в этой области для разработки комплекса диагностических и лечебных мероприятий по прогнозированию и предупреждению осложнений пуэрперия при пролонгировании беременности, осложненной ПРПО.

Широко известно, что функционирование желтого тела критически важно для нормального течения лютеиновой фазы, определяющей имплантацию эмбриона и прогрессирование беременности на малых сроках. Недостаточность лютеиновой фазы, связанная с патологией секреции прогестерона желтым телом, рассматривается как значимый фактор бесплодия и ранних потерь беременности как в естественном цикле, так и в рамках программ вспомогательных репродуктивных технологий. Однако в многочисленных исследованиях были представлены достаточно противоречивые сведения о роли НЛФ в патогенезе бесплодия и невынашивании беременности, о диагностике, методах и эффективности терапии. В представленном обзоре проведено обобщение имеющихся данных о физиологии желтого тела и функциях прогестерона, механизмах формирования НЛФ в естественном цикле и в рамках проведения программ ЭКО. В основе формирования НЛФ лежит дисрегуляция гипоталамо-гипофизарно-яичниковой оси, приводящая к аномальной секреции ФСГ, ЛГ, нарушениям овуляции, лютеинизации и преждевременному лютеолизу. Наиболее значимой проблемой при изучении НЛФ является отсутствие достоверных и воспроизводимых методов ее верификации. Рассмотрена методология и причины неточности основных методов диагностики НЛФ, включая длительность лютеиновой фазы, уровня секреции прогестерона, биопсии эндометрия. НЛФ является важным фактором репродуктивных неудач при проведении ЭКО, что обусловлено подавлением физиологической секреции ФСГ и ЛГ и требует обязательной гормональной поддержки прогестероном в лютеиновую фазу цикла. В настоящее время трудно судить о роли НЛФ в невынашивании беременности, тем не менее эмпирическая терапия прогестагенами может увеличивать частоту живорождений у женщин с привычным невынашиванием. Достоверных данных о роли НЛФ и эффективности прогестероновой поддержки у пациенток с идиопатическим бесплодием недостаточно, вследствие чего диагностика и терапия данного состояния не рекомендуется.

Все варианты тромботической микроангиопатии в акушерской практике развиваются лавинообразно и требуют быстрого решения о выборе тактики лечения. Несмотря на то что все эти заболевания имеют схожие признаки, характерные для синдрома ТМА в целом, они являются отдельными заболеваниями с разной этиологией и патогенезом. В связи с тем, что проявления ТМА практически идентичны при различных болезнях, все они могут имитировать преэклампсию, а терапевтические подходы различаются, проведение дифференциальной диагностики представляется крайне важным и зачастую определяющим прогноз мероприятием.

Описано проведение дифференциально диагностического поиска между различными вариантами ТМА, которые могут развиваться при беременности, т. к. от правильного диагноза зачастую зависит прогноз жизни. Рассмотрены основные отличия преэклампсии/HELLP-синдрома от таких жизнеугрожающих состояний, как атипичный гемолитико-уремический синдром, тромботическая тромбоцитопеническая пурпура и катастрофический антифосфолипидный синдром. Предложены алгоритмы диагностического поиска. Обращено внимание на то, что существующие алгоритмы диагностики тяжелой ТМА до получения результатов ADAMTS 13, основанные на выраженности тромбоцитопении и азотемии, а также балльные шкалы во время беременности могут служить ориентиром, но не определяющим диагноз признаком.

Ключом к дифференциальной диагностике является влияние родоразрешения на регресс ТМА: если после родоразрешения выраженность гемолиза и тромбоцитопении уменьшается, то можно говорить о «чистых» преэклампсии или HELLP-синдроме. Если сохраняются или нарастают, то следует думать о тромбоцитопенической пурпуре и аГУС. При уровне ADAMTS 13 менее 10% устанавливается диагноз «ТТП», при ADAMTS 13 более 10-20% пациент попадает в «серую зону» и требуется повторное исследование фермента. Если имеются признаки фульминантно развившейся полиорганной недостаточности, особенно у пациента с исходным подозрением на АФС, то можно предполагать КАФС. Для его подтверждения необходимы высокие титры АФА. Кроме того, ТМА могут вызвать: сепсис и различные ургентные акушерские состояния, осложняющиеся развитием ДВС.

Введение. Согласно данным исследований за последние годы, в настоящее время расстройства сексуальной сферы широко распространены среди пациенток в постменопаузе и оказывают существенное влияние на качество их жизни.

Цель. Проанализировав различные источники литературы, определить основные причины нарушения сексуальной функции у пациенток в постменопаузе и способы их лечения.

Материалы и методы. В ходе исследования проблемы было проанализировано 25 источников литературы - как российских, так и зарубежных, датируемых 2007-2020 гг.

Результаты и обсуждение. В данной статье рассмотрены основные этиологические аспекты расстройств сексуальной сферы у женщин в постменопаузе, таких как расстройства сексуального влечения, болевые сексуальные расстройства, оргазмические расстройства. Представлена роль физиологических процессов, происходящих в организме женщины в данный возрастной период в формировании сексуальной дисфункции, а именно влияние недостаточности половых гормонов (в частности эстрогенов) и генитоуринарного синдрома на нарушения сексуальной сферы. Описаны основные методы лечения, включающие заместительную гормональную терапию, использование неинвазивных лазерных технологий, хирургическую коррекцию дисфункции и атрофии мышц тазового дна. Особое внимание уделено применению синтетического стероида тиболона и препарата для лечения гиполибидемии флибансерина, представлены данные об их высокой эффективности.

Выводы. Основное место среди проявлений сексуальной дисфункции занимают расстройства сексуального влечения и болевые сексуальные расстройства. Потому так важно уделять внимание этой проблеме, а лечение сексуальной дисфункции должно быть направлено на устранение ее причин.

Заключение. Во многих случаях сексуальной дисфункции необходима психотерапия. Менопаузальная гормональная терапия положительно влияет на сексуальную функцию пациенток. Терапия тестостероном в данном случае обоснована, но используется редко, так как имеет ряд побочных эффектов и противопоказаний. Синтетические стероиды (тиболон) показали хороший результат в лечении сексуальных нарушений.

В эру широких медицинских возможностей женскому здоровью уделяется достаточное внимание. Различные периоды у женщин характеризуются специфическими физиологическими изменениями, в основе которых лежат возрастные особенности работы репродуктивной системы. Наступление климакса в той или иной степени может внести негативные коррективы в состояние здоровья. Клиницисты имеют четкое представление относительно последствий дефицита эстрогенов и терапевтических возможностей его купирования с помощью менопаузальной гормональной терапии (МГТ) и альтернативных методов лечения. Однако на сегодняшний день методы оптимизации и индивидуализации коррекции климактерических расстройств продолжают совершенствоваться. Индивидуализация МГТ направлена на повышение эффективности купирования менопаузальных расстройств и минимизацию возможных нежелательных явлений. В основе индивидуализации лежит подбор гормонального препарата с учетом возраста, менопаузального статуса, соматического здоровья женщины и ее основных жалоб на фоне дефицита эстрогенов. Следующий этап преобразований МГТ касается состава препаратов и доз их компонентов. Эволюция эстрогенного компонента началась с использования конъюгированных эстрогенов, метаболизм которых до конца не уточнен, и остановилась на производстве биоидентичных эстрогенов (17р-эстрадиол и эстрадиола валерат), которые по своему строению максимально приближены к яичниковому эстрадиолу. Тип, дозы и сочетание эстрогенов с прогестагенами определяют выраженность и специфичность влияния гормонального препарата. В статье на примере клинического случая будет представлен опыт применения низкой и ультранизкой дозы комбинации 17р-эстрадиола и дидрогестерона (Е/ДГС).

Введение. На фоне неуклонного роста частоты гиперпластических процессов как матки, так и молочных желез многочисленные исследования отмечают наличие у женщин с дисгормональной патологией молочных желез ряда гинекологических заболеваний: наружного или внутреннего эндометриоза, гиперпластических процессов эндометрия и миометрия, полипов, синдрома поликистозных яичников (СПКЯ) и др.

Цель исследования. Оценить состояние молочных желез у женщин пременопаузального возраста с гиперплазией эндометрия на фоне применения индол-3-карбинола (I3C).

Материалы и методы. В открытое проспективное исследование были включены 42 пациентки пременопаузального возраста от 45 до 52 лет (48,54 ± 1,83). Все пациентки получали I3C 400 мг/сут в течение 12 мес. Обследование включало в себя клинико-лабораторное, ультразвуковое (УЗИ) и маммографическое исследования молочных желез, цитологическое исследование выделений из соска. Исследования выполняли на этапе включения, через 6 и 12 мес. после начала лечения. Для оценки данных использовали описательную статистику. Различия считались достоверными при р < 0,05.

Результаты и обсуждение. У всех пациенток до начала лечения наблюдалась масталгия. При УЗИ молочных желез было выявлено, что частота BI-RADS 2 в 9,5 раз выше, чем BI-RADS 1 (90,5 % и 9,5% соответственно, р < 0,05). При маммографии было выявлено, что частота BI-RADS 2 в 9,26 раза выше, чем BI-RADS 1 (88% и 9,5% соответственно, р < 0,05). Через 6 мес. 59,5% пациенток отметили исчезновение болевого синдрома, количество пациенток с отклонениями ОНЕ1/16а-ОНЕ1 уменьшилось на 22%, улучшение УЗ-картины по BI-RADS произошло у 7,1%. Через 12 мес. терапии количество пациенток с отклонениями ОНЕ1/16а-ОНЕ1 уменьшилось на 92,86% по сравнению с показателями до начала лечения, улучшение картины BI-RADS по данным УЗИ произошло у 19%, по данным маммографии - у 28,5%. I3C - эффективный и безопасный метод лечения дис-пластических доброкачественных заболеваний молочных желез у женщин пременопаузального возраста.

Заключение. Терапию индол-3-карбинолом можно оценить как имеющую влияние на общие звенья патогенеза гиперплазии эндометрия и доброкачественных гиперпластических процессов в молочной железе. Целесообразно рассматривать применение в клинической практике комбинации индол-3-карбинола и антиоксиданта ресвератрола.

Железодефицитная анемия - частый спутник у женщин в постменопаузальном периоде и достигших зрелого возраста. Анемия в легкой форме у немолодых женщин часто протекает практически бессимптомно. С течением времени дефицит железа прогрессирует: возникают тяжелые осложнения, значительно снижается качество жизни и прогноз становится неблагоприятным. Срез литературных данных за последние годы показывает, что на первый план по этиологическим факторам анемии у женщин преклонного возраста выходят дефицит железа, фолатов, витамина В12, заболевания желудочно-кишечного тракта, патологии в процессах эритропоэза и другие соматические заболевания. Немаловажное значение в развитии анемии у немолодых женщин играет нерациональное питание в течение всей жизни, что обусловливает недостаток железа и фолатов в пище.

Именно поэтому терапия комплексным препаратом, в состав которого входят железа (II) фумарат в сочетании с фолиевой кислотой, является рациональным выбором в сравнении с монопрепаратами железа для профилактики и лечения анемии у женщин почтенного возраста. Назначение пероральных препаратов железа для коррекции его дефицита и с целью подбора эффективной патогенетической терапии анемии решает вопрос осложнений и улучшает качество жизни женщин преклонного возраста. Железа (II) фумарат + фолиевая кислота - таблетированная форма препарата железа в комплексе с фолиевой кислотой для перорального применения, который обладает хорошей переносимостью, быстро восполняет запасы железа в организме немолодых пациенток, снижая летальность в данной возрастной группе.

Золотым стандартом лечения женщин с менопаузальным синдромом (МС) является гормональная терапия, которая, однако, не во всех случаях может быть приемлемой, что определяет необходимость выбора других методов.

Эффективной альтернативой в лечении МС являются тканеселективные модуляторы эстрогенных рецепторов и фитоэстрогены, которые способствуют редукции как ранних (вегетативно-сосудистых и психоэмоциональных), так и средневременных и поздних (остеопороза) нарушений, в отличие от селективных ингибиторов обратного захвата серотонина и серотонина/ норадреналина, оказывающих влияние лишь на вегетативно-сосудистые и психоэмоциональные симптомы, и бисфосфонатов, предотвращающих потерю минеральной плотности костей. Изофлавоны красного клевера в дозе 40 мг при приеме в течение 3 мес. приводят к редукции приливов у 47-85% пациенток, бессонницы - у 53%, тревоги и депрессии - у 76-81%, а также оказывают положительное действие на эндокринно-метаболические нарушения и минеральную плотность костей при продолжительном приеме. Показана безопасность их использования в течение 3 лет. Для облегчения симптомов МС могут быть также полезны контроль стресса на основе когнитивно-поведенческой терапии (положительное действие на психологические симптомы, стресс и депрессию) и клинический гипноз (снижение симптомов на 50%). Добавки с витаминами C, D, K и кальцием могут быть рекомендованы для поддержания здоровья костей, антиоксиданты (витамины С и Е) - для усиления эффектов фармакотерапии. Не получено доказательств пользы при вазомоторных симптомах от йоги, дыхательных упражнений, релаксации, растительных и гомеопатических средств, пищевых добавок.

Накопленные к настоящему времени сведения об эффективности и безопасности фитоэстрогенов (экстракт красного клевера) позволяют рекомендовать их в качестве альтернативы менопаузальной гормональной терапии (МГТ) для лечения расстройств, ассоциированных с инволютивными изменениями женской репродуктивной системы в период пери- и постменопаузы.

Частота генитального герпеса, регистрирующаяся в разных странах, значительно увеличилась за последние годы, что во многом связано с распространением бессимптомной или атипичной форм. Частые рецидивы герпетической инфекции характеризуются изменениями иммунологического статуса. Авторы представленной статьи проанализировали данные зарубежных и отечественных исследований, посвященных терапии заболевания, систематизировали сведения об особенностях противовирусных химиопрепаратов, применяемых в лечении генитального герпеса, выделили критерии эффективности и длительности супрессивной терапии и целесообразности ее комбинации с курсами иммуномодулирующих лекарственных средств. В статье обобщен собственный опыт авторов по лечению генитального герпеса у 50 пациенток, которые методом произвольной выборки были разделены на 2 группы: группу 1 (основную) составили 25 женщин, получавших противовирусную (ацикловир и его аналоги) и иммуномодулирующую терапию (аминодигидрофталазиндион натрия в суппозиториях), группу 2 (сравнения) - 25 пациенток, получавших только противовирусную терапию. Критериями включения пациенток являлись: наличие анамнеза, клинической картины генитального герпеса в периоде продромы или обострения, при этом не более 48 ч от момента появления высыпаний.

При оценке эффективности лечения отмечено, что в основной группе пациенток исчезновение везикул и образование корочек на фоне лечения аминодигидрофталазиндионом натрия отмечалось уже на 2-3-й день от начала лечения, в то время как в группе сравнения острая фаза местного воспаления купировалась лишь к 4-5-му дню. Полная реэпителизация в основной и группе сравнения наступила к 6-7-му дню лечения. При этом возбудитель ВПГ-2 в мазках методом ПЦР не выявлялся у 24 (96,0%) женщин основной группы и у 23 (88,0%) группы сравнения. В процессе лечения препаратом свежие высыпания ни у кого не наблюдались. Кроме того, отмечено увеличение длительности клинической ремиссии в основной группе до 3 мес. (в среднем до 55 дней).

Таким образом, включение в комплексную специфическую противовирусную терапию иммуномодулирующих препаратов способствует более быстрому достижению клинического эффекта, позволяет снизить частоту рецидивов и улучшает качество жизни пациентов.